Дмитрий Беловецкий
Торгуем всем
или новая экономическая политика Чеченской Республики
В горном чеченском селе не ходячая, слепая, почти ничего не понимающая по-русски бабка, узнав, что я журналист, спросила: не Масюк ли я?
Все профессии нужны...
В Чечне крали людей всегда. Потому что поняли давно: это тоже способ заработать. Как-то украли сына одного из богатейших кизлярских князей - поручика
Багратиона, ставшего впоследствии героем войны 1812 года. Побывал в плену великий русский бас Федор Шаляпин... Узнав, кто это, чеченцы отпустили его...
Случаи эти теперь - неиссякаемый источник устного народного творчества, легенды, передающиеся из поколения в поколение, показатель благородства и
мужественности...
Похищенные журналисты
Масюк украли потому, что в Чечне ее знали все. Речь идет не только о ее репортажах. Я от многих «леваков» - чеченцев, подрабатывающих извозом на разбитых
дорогах республики, слышал об огромных, в пересчете на наши минимальные зарплаты, суммах, которые съемочные группы НТВ платят только за перемещение и
проживание на территории неспокойной Ичкерии. Ее пленение никакой не политический акт, точную дату подписания соглашения между Москвой и Грозным вряд ли
знал даже Масхадов, а просто обычное в этих краях и при нынешней экономической ситуации желание подзаработать. А с НТВ, это знают все, взять есть чего.
В ичкерийской истории уж так повелось: требуют выкупа за всех плененных. И не только, кстати, российских журналистов. Крадут и своих - здесь знают, у кого
есть деньги. Если не требуют, значит, те уже мертвы. Назначают немалые суммы даже за тех, с кого взять нечего. Скорее всего, по инерции: за предыдущих же
выплатили, может, и сейчас дадут. Когда понимают, что, вряд ли, теперь уже, в период взаимного миротворчества, чаще всего отпускают. Как случилось с
челябинскими журналистами, принявшими свое счастливое избавление за удачный побег.
Где и кто удерживает заложников, в Чечне знает каждый. Это, конечно, не касается захвата соплеменников, за что действительно преступнику грозит шариатский
суд со всеми его последствиями. Тем же, кто требует выкуп за пришлых, ничего никогда не будет, потому что каждый здесь так воспитан: это дело личное и дело
каждого, как и чем зарабатывать. Понимает это и Масхадов. Значит, чтобы выглядеть более-менее цивилизованно и удержаться у власти, надо как-то изменить
экономическую ситуацию. Но где взять деньги непризнанной республике? Только в России, только в Москве. Больше негде.
«Точка четырехсотлетней давности»
Оказывается, чтобы положить конец многовековому конфликту между Чечней и Россией, достаточно всего сорока минут.
Хотя, говоря откровенно, при, всей очевидной значимости «Договора о мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской республикой
Ичкерия», документ этот - больше дипломатические старания обеих сторон, чем окончательное политическое решение спорных вопросов.
Еще месяц назад вице-президент ЧРИ Ваха Арсанов говорил, что все документы, необходимые для подписания «Договора о мире», уже готовы и согласованы, «все
разногласия упираются во второй пункт проекта договора, в котором сказано: «дальнейшие взаимоотношения между государствами Чеченская республика Ичкерия и
Российская Федерация должны строиться по принципам и нормам международного права». Чеченцы никак не соглашались на изменение этого пункта. Поэтому Россия
всячески затягивала процедуру подписания. А пока российский МИД действовал в соответствии с буквой Основного Закона, Ичкерия искала признания независимости
в странах Балтии, в Польше, в некоторых государствах Закавказья и СНГ. Поездка Масхадова в Саудовскую Аравию в нынешнем апреле тоже была связана с этим
процессом. Но у Масхадова ничего не получилось. Независимость Чечни ни одно государство мира признать не может, пока этого не сделает Россия. Надо было
искать компромисс с Москвой. И он был найден.
В договоре, состоящем всего из трех пунктов и подписанном 12 мая в Каминном зале Кремля, сказано, что «высокие договаривающиеся стороны» будут «строить свои
взаимоотношения в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права». Упоминание о государственности Чечни в этом варианте договора
отсутствует. Вообще определения государственной принадлежности Ичкерии в этот день все сознательно избегали. Статус Чечни не назван в подписанных
документах, не прозвучал он в выступлениях ни одного из президентов. Официально было сказано только, что определение политического статуса Чечни
соответствует пунктам хасавюртовских соглашений. Но Москва и Грозный толкуют эти договоренности по-разному. Скажем, если в Москве говорят об
административных границах, то в Грозном имеют в виду государственные... А значит, вся двусмысленность подписанного договора уже очевидна.
Но сейчас она обеим сторонам на руку. Россия перебинтовала кровоточащую рану - авось заживет. Время лечит. Чечня получила основу для политического маневра,
возобновления переговоров с остальным миром о признании независимости и некоторую экономическую свободу.
Где деньги лежат
Среди грозненских руин празднично и нелепо выглядит пряничное здание Национального банка Чечни. В условиях негласной экономической блокады со стороны России
чеченские власти бессильно искали выхода из финансового тупика. Доходило до абсурда. Например, проблему нехватки рублевой наличности здесь собирались решить
почти военно-коммунистическими методами: предприятиям, министерствам и организациям, имеющим в обороте наличные денежные средства, предписывалось ежедневно
определенные суммы сдавать в Нацбанк. А потом прокрученные деньги якобы должны были идти на нужды республики. «Мы должны поделиться друг с другом, чтобы
выжить», - говорил тогда Масхадов. Но никто делиться не хотел.
Поэтому одновременно с потугами местных экономистов велись и переговоры об экономических отношениях между Россией и Чечней в комиссиях Рыбкина и Удугова. Во
всяком случае, еще задолго до встречи Черномырдина и Масхадова был подготовлен проект договора, регулирующий финансово-банковские отношения между сторонами.
И вот теперь юридически в течение года Россия признает самостоятельность Национального банка Чечни, не включает его в систему Центробанка РФ, предоставляет
ему возможность все расчеты за пределами республики вести через корреспондентский счет в Банке России. Теперь внесена и определенная ясность в вопросе
пребывания Чечни в рублевой зоне. Пока не восстановились экономические связи Ичкерии с регионами России, пока не задышала искалеченная экономика, чеченская
валюта останется лишь нумизматической диковинкой...
Еще в Москве, комментируя подписанные документы, Масхадов сказал, что теперь президент Чечни «докажет дееспособность своей власти всему миру».
Как он это сделает, он разъяснил уже в Грозном: «Существование Чечни как самостоятельного государства напрямую зависит от того, сможем ли мы обеспечить
политическую свободу свободой экономической...»
P.S. В грозненском аэропорту я увидел знакомого боевика. Несмотря на свежевыбритость и легкие бытовые порезы на лице, я узнал его. Он был одет в черный
пиджак с серебряными пуговицами и воротником-стоечкой, как у артиста Меладзе.
- Турпал, ты куда это такой красивый собрался? - спрашиваю я, разглядывая свое искаженное отражение в его солнечных очках.
- В Москве столько дел скопилось... - отвечает он.
Грозный
«Огонек» №20, май, 1997 г.
© Все авторские права защищены. При перепечатке разрешение автора и активная гиперссылка на
сайт Фонда ветеранов боевых действий «Рокада» www.fond-rokada.ru
